• КТО МЫ? ЧТО ПРОИСХОДИТ?

• НАША ИСТОРИЯ.

• КОМУ ПОМОГАЕТ «АРХИВНЫЙ ДОЗОР»?

• «АРХИВНЫЙ ДОЗОР» В ВОПРОСАХ И ОТВЕТАХ

«АРХИВНЫЙ ДОЗОР» — КТО МЫ?

«Архивный дозор» — межрегиональная общественная организация (МОО) без образования юридического лица, созданная 3 сентября 2019 года, которая действует на основании Федерального закон от 12.01.1996 № 7-ФЗ «О некоммерческих организациях»; Федерального закона от 19.05.1995 № 82-ФЗ «Об общественных объединениях» .

«Архивный дозор» действует на основании утверждённого Устава. Организация не является выборной и не является представительным органом кого-то бы ни было, кроме её членов. Организация не имеет финансового счёта юридического лица и уставного капитала.

Логотип организации представляет собой схематическое изображение радиовышки, которое также напоминает замочную скважину с латинской буквой Z в центре (ещё до образования МОО «Архивный дозор» свою деятельность архивный правозащитник Семёнов Виталий называл «Архизорро», первый вариант логотипа был разработан именно тогда, это название до сих пор сохранено в названии сайта). От схематической радиовышки направо под углом в 45 градусов исходит в виде двух лучей название организации «АРХИВНЫЙ ДОЗОР».

На середину 2020 года в Организации — 31 член и отделения в российских городах: Москва, Санкт-Петербург, Пермь, Владикавказ, Нижний Новгород.

Организация представлена учредителями и действующими членами, однако Устав не запрещает принимать в организацию и граждан других государств, которые имеют консультативный статус «почётных членов». Почётные члены могут участвовать в обсуждениях, но не могут принимать участие в голосованиях. Почётными членами также могут быть и граждане России фактически, не принимающие участия в работе организации, но по каким-то причинам нужные ей.

На начало 2020 года в «Архивном дозоре» 31 человек,  7 учредителей (в состав которых входит один председатель), 6 почётных членов (2 гражданина Украины, 2 гражданина Беларуси, 1 гражданин Казахстана и 1 гражданин Германии) и 17 действительных членов.

До 3 сентября 2022 года (то есть в течение трёх лет с момента создания) организационную форму организации менять не планируется.

Скачать Устав МОО «Архивный дозор»

КРАТКАЯ ИСТОРИЯ АРХИВНОЙ ПРАВОЗАЩИТЫ В РОССИИ (2010-2020 годы)

Российской архивной правозащите столько же лет, сколько и новой России, однако начиная с 2000 года ей приходится существовать в условиях того, что историк Игорь Курляндский в 2010 году хорошо обозначил как «архивная контрреволюция».

«Архивная контрреволюция» — процесс сложный. Её нельзя описать простыми фразами, мол, «всё плохо», «всё закрывают». Ситуация сложнее. После 2010 года Россия узнала беспрецедентные по масштабу цифровые проекты, которые вывели из тьмы истории сотни тысяч персоналий, что считались навеки пропавшими : это проекты «Память народа», «Подвиг народа», «ОБД-Мемориал» посвящённые Великой Отечественной войне и проект «Великая война» посвящённый Первой мировой войне.

Многие проекты переехали в новые здания, заработали десятки АИСов — электронных читальных залов. Что же не так?

Прежде всего, дело в огромном разрыве между мировым уровнем цифровизации и тем уровнем проблем, с которыми до сих пор сталкивается рядовой пользователь. Мегапроекты по оцифровке существуют как бы на другой волне, чем рядовые потребности архивов, например, ЦАМО, где сканируется большинство материалов для мегабаз Министерства обороны — один из самых нищих архивов России, грязный, с разбитыми дорогами и холодными и сырыми хранилищами.

В одно и тоже время с архивами Санкт-Петербурга, где метрические книги доступны онлайн удалённо и недорого, существуют архивы Нижегородской области, где так называемая «ускоренная» выдача одной ревизской сказки (которая в большинстве архивов является не «ускоренной, а нормальной — и бесплатной) может производится за сумму в несколько тысяч рублей.

Рядом с электронными «Архивами Югры» могут существовать архивы Архангельской и Саратовской области, где уже 10-15 лет не могут решить вопрос учёта и реставрации ветхих документов и обеспечить к ним доступ.

Архивная контрреволюция создала «зоны относительного благополучия» рядом с зонами многолетнего кризиса, но, главное, она убила все предпосылки для эффективного и недорогого выхода из такого кризиса.

Эта невозможность проистекает из того, что архивы поместили в «гетто», полностью пресекая любые попытки общества помочь в решении проблем реставрации, допуска. Сложилась  система «цифрового коридора» и «финансовой стены».

• «Цифровой коридор» создаёт клин легкодоступных документов о персоналиях в рамках большого массива сканированных ресурсов, при этом многократно усложняется доступ к документам, которые находятся ВНЕ этого коридора.

Вы с большим комфортом можете узнать о своём прадеде — герое Первой или Второй мировой войны, но при попытке узнать что-то ещё, вне того, что сканировано, пройдёте 7 кругов ада.

Вы можете узнать где погиб предок, но при попытке понять почему он погиб, вы пройдёте 7 кругов ада.

Всё чаще ставится знак равно между архивом и его оцифрованной оболочкой (если такая существует), считается, что кроме того, что оцифровано — в это не надо и лезть. Прецедентом стало решение Управления потерь Министерства Обороны убрать адреса с наградных листов героев войны, даже там, где они, эти адреса, могут быть по закону. При этом сам наградной отдел в ЦАМО закрыт, то есть легального порядка того, как узнать адрес в выставленных наградных листов попросту нет.

Читать об архивной правозащите до 2010 года

Георгий Рамазашвили «Портянка с грифом секретно» (2004)

Игорь Курляндский «Архивная контрреволюция» (2010)

Архивная контрреволюция ассоциируется с именем руководителя Федерального агентства «Росархив» Андрея Николаевича Артизова который возглавляет эту должность с 2009 года. Конечно, не он её придумал, но это то, с чем он будет ассоциироваться когда он покинет эту должность. При нём окончательно сложились черты «архивной контрреволюции», это:

• Активная коммерциализация архивов.

• Попустительство уничтожению последних признаков независимости архивной сферы в России в виде массового «добровольно-принудительного» перевода архивов из бюджетных в казённые учреждения, а также уничтожение архивных комитетов как самостоятельных административных единиц в регионах.

• Приход первых «больших денег» на оцифровку в архивы и отсутствие общественного контроля их использования, что привело к гегемонии 2-3 фирм, которые только и имеют право выполнять заказы по оцифровке в архивах. Попытка осуществления небольших проектов с архивными фондами, в том числе поддержанных правительственными грантами, пресекается на корню. Либо архив годами ждёт крупные бюджеты, чтобы оплатить работу «гегеменов», либо ничего. Малых и средних проектов в архивах России не существует. 

• Отказ от сотрудничества с какими бы то ни было общественными организациями (я не говорю о Церкви Иисуса Христа Святых последних дне (мормонах), компани My Heritage, Ancestry, я говорю о российских НКО, которые предлагают программы оцифровки и микрофильмирования наиболее востребованных фондов.

• Введение и начало активного использования 152-ФЗ «О персональных данных» в весьма бездумной, расширительной редакции, при полном уклонении от помощи гражданам в  случае, когда имеют место спорные трактовки этого закона.

Ситуация 2010 года, ещё когда в стране было достаточно денег, уже носила в себе признаки того, что стало реальностью российских архивов после 2014 года: если до 2010 года архивные тарифы были копеечными, а имеющиеся генеалоги, не афишируя свою деятельность, предпочитали решать свои вопросы «частным порядком» часто с использованием взятки, то с 2010-х годов всё меняется:

• архивы массово переводят из бюджетных в казённые учреждения (казённые учреждения зарабатывают деньги не для себя, а в бюджет региона),

• архивные комитеты расформировываются (почти в 40% регионов России),

• директора архивов казённого подчинения «озадачиваются» на суммы, которые они должны принести в бюджеты регионов, при этом мало какой губернатор понимал, что сами по себе архивы требуют денег, а директора архивов, желая усидеть в своём кресле, не спорили с ними.

Генеалогов и пользователей архивов становится больше, генеалоги новой волны, в отличие от старых, совсем не стремятся «задобрить» архивного сотрудника небольшой взяткой или частным контактом, для них это такая же сфера услуг как и любая другая.

Таким образом с 2010 года отношения в стенах архивов стали менее «патриархальными», и заведённые ещё в позднем СССР порядки уходят в прошлое.

КРОМЕ ТОГО

Начинает разрабатываться целый спектр ведомственной документации, задача которой была — не допустить пользователей до дел, к которым доступ был открыт в силу их рассекречивания.

• В 2011 году появляется приказ № 1995-дсп Министерства обороны, который давал право сотрудникам ЦАМО и Архива ВМФ в Гатчине не выдавать пользователям рассекреченные дела, в которых содержались сведения «порочащие Красную армию», при этом решать, есть ли такие сведения, предлагалось всей иерархии военных архивистов «на глазок».

Приказ Министерства культуры РФ, МВД РФ и ФСБ РФ от 25 июля 2006 г. № 375/584/352 «Об утверждении Положения о порядке доступа к материалам, хранящимся в государственных архивах и архивах государственных органов РФ, прекращенных уголовных и административных дел в отношении лиц, подвергшихся политическим репрессиям, а также фильтрационно-проверочных дел» более известный как «Тройственный приказ» был разработан ещё в 2006 году, но особенно рьяно начал применяться с 2010-го года.

Активно помогал в «контрреволюционных делах» и ФЗ-152 «Об охране персональных данных». Закон очень нечётко описывал, что является персональными данными, что давало возможность использовать его почти везде.

Ситуация начала стремительно ухудшаться по всей России. Первый конфликт, в котором я участвовал ещё будучи совсем молодым генеалогом, был с директором ГА Тверской области — Еленой Ефремовой, которая придумала брать плату за так называемую «уточнённую базу», а на самом деле просто приведённый в порядок научно-справочный аппарат (НСА) о наличии в архиве метрических книг определённых церквей, притом, что бесплатные описи метрических книг находились в читальном зале в ветхом и беспорядочном состоянии.

В 1990-х годах, когда российским архивам было совсем тяжело, Российское общество историков-архивистов (РОИА) заключило договор с Генеалогическим обществом штата Юта, (то есть с мормонами — представителями Церкви Иисуса Христа Святых последних дней (ЦИХСПД)).

Мормоны микрофильмировали большое количество метрических книг, в том числе в Тверском архиве, и в 2011 году попытались выложить их в свободный доступ (до этого они были доступны только по паролю члена Церкви в залах «семейной истории» в церквях ЦИХСПД), однако были вынуждены снова закрыть доступ из-за письма в РОИА… всё того же директора ГА Тверской области Елены Ефремовой, директора ГА Самарской области и кого-то третьего, из-за чего это письмо вошло в историю как «письмо трёх». Мормоны мешали им зарабатывать деньги за счёт платных запросов и быть на «хорошем счету» в местных администрациях.

Об интересах пользователей, понятное дело, никто не думал. Сейчас,кстати, сканированные мормонами метрические книги всё так же лежат на сайте Familysearch свободно, да вот только сайт «Генеалогического общества Юта» заблокирован в России и доступен только через VPN.

ПЕРВЫЕ СУДЫ

Всё это неминуемо должно было привести к конфликтам с пользователями и это, собственно, и случилось, первые очаги конфликта вспыхнули там, где  всё, что описано выше, принимало особенно гротескные формы — в Нижнем Новгороде, архивный комитет которого возглавляется «охранителем» Борисом Пудаловым, разработавшим одну из самых высоких в России систему тарифов , среди которой «дополнительная полистная проверка ревизских сказок».

Именно тарифы ЦАНО вызвали первый в России суд против завышенных тарифов и навязанных услуг, заявителем выступал Андрей Галиничев и юрист Дмитрий Пославский .

Медленно и неуловимо приближалась новая эпоха — эпоха, в которой надо было уметь защитить свои права, эпоха, в которой пользователи архивов осознали себя не как скромные гости, а как владельцы огромного сокровища под названием «архивное достояние России».

Читать дополнительно: «Интервью Галиничева и Пославского порталу «Историческая экспертиза» о суде с ЦА Нижегородской области

Непосредственной предпосылкой к созданию «Архивного дозора» стала, конечно, судебная эпопея с попыткой пользователей доказать своё право на бесплатное копирование собственными средствами, в судебном процессе участвовали Андрей Галиничев, Дмитрий Пославский и Максим Колесов.

Не без труда, но «Росархиву» удалось доказать свою точку зрения. То, что документы, которые не являются собственностью архивов (по закону архив владеет авторским правом только на научно-справочный аппарат (НСА), разработанный его сотрудниками) не могут быть скопированы бесплатно «Росархив» объяснил заботой о … сохранности документов.

При этом Федеральное агентство полностью отказалось от контроля над ценами на самостоятельное копирование в региональных архивах, где цены быстро ушли в пике.

Тогда-то стало понятно, что представлять и защищать пользователя архивов, а иногда и сами архивы в России некому — а от этой мысли до создания «Архивного дозора» было уже совсем близко…

КНИГИ, В КОТОРЫХ ТАКЖЕ РАССКАЗАНО ОБ ИСТОРИИ АРХИВНОЙ ПРАВОЗАЩИТЫ В РОССИИ

Первый том проекта «Военкомат» (2016) — во вступлении рассказывается о состоянии архивов российских военкоматов на 2016 год Книгу можно купить за 1000 рублей

«Генеалогия. Кодекс Семёнова» — архивной правозащите посвящена вся третья часть книги (2018 год)

КОМУ ПОМОГАЕТ «АРХИВНЫЙ ДОЗОР»?

Максима № 1 «Архивный дозор» это не «профсоюз исследователей»!

«Архивный дозор» имеет целью НЕ защиту пользователей архивов, а улучшение ситуации с доступом и сохранностью архивных документов в России, — это важно помнить, обращаясь в » Архивный Дозор».

Вот почему помогая в какой-то жалобе, раз уж мы за это взялись, мы стремимся к «расширению» ситуации, а не «сужению» её. Что это значит?

Для нас интересно не то, что вам, как результат ответа на жалобу, дали доступ к делу, к которому раньше доступ не давали, а интересно то, как такая ситуация возникла и как её решить для всех, поэтому мы всегда выясняем:

• • • Действительно ли такой факт имел место?

    • Закреплён ли он в документации архива как прописанная ситуация (например, прямой запрет на копирование с экрана компьютера в читальном зале архива не прописан ни в одних правилах пользования читальным залом архива, но сотрудники читальных залов часто имеют устные инструкции, что незаконно).

    • Кто решил, что это дело вам можно не давать? Частная ли это инициатива или закрепившаяся практика, а если закрепившаяся — то закреплённая официально или нет?
    • Если эта ситуация закреплена официально, то а) где она прописана и б) соответствует ли данная норма правилам и нормам законодательства РФ, не входит ли с ними в противоречие.
    • Сколько ещё человек пострадало от таких действий, если сотрудник архива или архив в целом не прав?

      То есть, если сотрудница читального зала N нагрубила вам и не проконсультировала, то это печальная, но не общая ситуация. То есть сложно сказать, что вдруг, по всей России, резко «погрубели» сотрудницы читального зала. С этой ситуацией вы вполне можете разобраться самостоятельно.
      А вот если в архиве N вдруг резко поднялись цены или ввели новый особо бюрократизированный порядок самостоятельного копирования документов, то это очень интересно, потому что эта печальная тактика может «метастазировать» в соседние регионы.

      На неё важно среагировать.

Максима № 2 «Архивный дозор» приложит все силы к оказанию правовой помощи своим учредителям и членам в случае проблемы с законом, которые могут возникнуть у них в связи со своей профессиональной деятельностью.

Однако мы стараемся защищать и тех, кто не является членом организации.

Историк в России — это уже давно небезопасно.

Как правило, это столкновение чаще всего означает лишения права работы в читальном зале, но, например, в случае с историком Андреем Жуковым всё оказалось сложнее — он сидит в СИЗО «Матросская тишина» по обвинению в государственной измене.

Если нет ПРЯМОГО доказательства того, что пользователь воровал архивные документы, ел на них, портил их и т.д., то «Архивный дозор» старается выступать на стороне пользователя.

Однако «Архивный дозор» ВСЕГДА выступает на стороне архивистов в конфликте архив или архивист — администрация (не важно, городская, региональная, федеральная).

Максима №3 В случае, если «Архивный дозор» помогает вам, КАТЕГОРИЧЕСКИ запрещено менять точку зрения в момент разбирательств.

Основным условием помощи со стороны «Архивного дозора» если уже она оказывается является то, что человек сам участвует в конфликте, причём, в активной роли. Это означает, что этот человек сам ПОПРОСИЛ о такой помощи. Жалобу человек должен написать также  от своего имени как заявитель.

Категорически запрещено «переобуваться в воздухе«, если директор пригласил вас в кабинет, напоил чайком, поговорил мирно и вы «расплылись», и написали, что ошибались, и давайте жить мирно, то с директором, возможно, у вас проблем не будет, но «Архивный дозор» не будет помогать вам больше никогда, даже если в следующий раз архив будет 100 раз и очевидно не прав.

Есть большая разница, когда в ситуации вы лично и когда в неё влез «Архивный дозор», мы ценим свою поддержку и относимся к ней очень серьёзно. Вы имеет действовать лично и не перед кем не отчитываться, но если мы «воюем» вместе, то уже самовольно вы действовать не можете.

Максима №4 Если вы вели коммерческую деятельность в читальном зале без регистрации в налоговой или под прикрытием ИРО, то архив может прыгать у вас на голове — мы не вмешаемся.

Следующий важный момент: архив не имеет право (кроме упоминания темы в «отношении» и анкете) уточнять цель вашей работы, а вот мы это делаем. Наша позиция очень проста: все генеалоги, которые делают хотя бы больше 3-4 чужих генеалогий в год за деньги должны быть зарегистрированы в налоговой (хотя бы как самозанятый)
Мы КАТЕГОРИЧЕСКИ не помогаем генеалогам, которые работают в архивах скрыто, без регистрации в случае возникновения у них конфликтов с архивным руководством.

Мы никого не учим и ни на чём не настаиваем, но если вы студент, «пилите» за прибавку к стипендии свою вторую в жизни генеалогию и уже налетели на конфликт с архивом, то добро пожаловать в школу жизни, разбирайтесь самостоятельно.

Вот когда вы определитесь, кто вы — исследователь (есть труды), коммерческий генеалог (с регистрацией), некоммерческий исследователь своей генеалогии или что-то другое — вот тогда и приходите.

Резюмируя, скажу, любое прояснение отношений с архивом начинается с прояснения собственной позиции: а кто я? Как только человек проясняет свою роль, всё становится намного понятнее и яснее.

Однажды женщина написала пост в сообщество, которое мне пришлось удалить, потому что там был заголовок, который вводил в заблуждение. Она написала мне письмо, где я указал, что там всего лишь надо сменить заголовок, но на это она ответила «Значит, вы ничем помочь не можете».

Помочь можете только вы себе сами.  «Архивный дозор» не про это. Он не про помощь. Он про самопомощь.

ЧТО ТАКОЕ “АРХИВНЫЙ ДОЗОР» В ВОПРОСАХ И ОТВЕТАХ?

• В какой организационно-правовой форме существует «Архивный дозор»?

В форме общественной организации без образования юридического лица. Да, так можно.

• Почему вы не зарегистрируетесь как юридическое лицо?

Чтобы нас не оштрафовали как юридическое лицо. «Архивный дозор» существует за счёт денег его участников и их личного времени. Любой штраф для юридического лица станет непереносимым бременем для организации.

• За что вас могут оштрафовать?

За что угодно. Мы затрагиваем вопросы, которые только кажутся безобидными, а на самом деле затрагивают интересы большой группы лиц.

• Кто создал «Архивный дозор»?

Генеалоги, историки, бывшие и нынешние архивисты, юристы, пользователи и историки, которые имеют большой опыт исследований и работы в архивах и хорошо знают проблемы архивных учреждений.

• Какому документу подчиняется “Архивный дозор»?

Собственному уставу. С ним можно ознакомится вот ЗДЕСЬ.

• Сколько человек в «Архивном дозоре»?

На июнь 2020 года — 31

• Вы серьёзно? Вы собираетесь что-то сделать организацией, в которой всего 25 человек?

Для того, чтобы разделять идеалы «Архивного дозора» совсем не обязательно быть его членом. Нам важна популяризация наших идей, но совсем не важно резкое увеличение количества участников. Помогать «Архивному дозору» можно и не будучи его членом.

• Чем же тогда отличаются член и не член «Архивного дозора»?

Член «Архивного дозора» может формировать письма от имени организации, имеет право использовать бланки организации и её удостоверения, но только в целях, соответствующие уставным и при обязательном согласовании с председателем организации.

Если член организации является учредителем, он может подписывать письма самостоятельно, а если просто членом, то на письме должно быть две подписи — его и председателя. Однако все письма должны быть согласованы с председателем организации.

Все даже самые сочувствующие, если они не члены «Архивного дозора», могут писать письма только от самих себя как физических лиц, пусть даже мы 100 раз считаем наши цели общими.

• В чём миссия «Архивного дозора» если изложить в главных пунктах?

Об этом хорошо написано вот ЗДЕСЬ

• Через какую структуру вы собираетесь это делать?

В «Дозоре» участники и помощники могут взять на себя определённую задачу. Никто не в полномочиях кого-то «озадачить». Это организация взаимопомощи и перекрёстного самообразования.

Наша задача — доносить свои идеи о свободном копировании, важности оцифровки, важность общения и сотрудничества на уровне «НКО» — архив», «общество-архив» студентам, слушателям, местным краеведческим сообществам.

Мы не ставим задачу подменить собой полностью архивосохранное движение в стране, наоборот, наша задача, чтобы в каждом регионе появилось «Общество друзей архивов» которое следит за состоянием архивного дела в регионе и оно совсем не обязательно должно подчиняться «Архивному дозору».

• В чём-то вы подменяете государственные органы, разве не так?

И нет и да. С одной стороны, ясно, что если бы общественные советы при архивах действительно выполняли бы свою функцию, а не работали бы «для галочки», надобность в «Архивном дозоре» была бы меньше. Но, к сожалению, сейчас они не работают и мы собираемся это исправить.

С другой стороны, «Архивный дозор» привлекает внимание ко всем архивам, в которых есть сведения, относящиеся к российской истории — это и архивы России и зарубежные архивы, это и ведомственные и федеральные и даже частные, а также неучтённые архивы. Такого государственного органа, который бы этим занимался нет и не может быть.

• Многие говорят, что «Архивный дозор» — организация Семёнова, к которому многие относятся … неоднозначно. Не отпугивает ли это людей?

«Архивный дозор» не «организация Семёнова», а организация, где председатель — Семёнов. Он также подчиняется Уставу. Члены организации — люди вполне состоявшиеся, которых никакой Семёнов бы не заставил плясать под свою дудку, если бы они не разделяли цели Организации.

Семёнов занимается, в основном, стратегией и пиаром организации, но все правовые вопросы «держит», например, Максим Колесов, конференции и мероприятия посещает Татьяна Максимова, Алина Акоефф . Все эти (и другие) люди не стали бы мирится, если бы Семёнов начал воспринимать Организацию как свой «личный огород».

• Вы будете жить вечно?

Нет, «Архивный дозор» — организация прорывного действия. Её основной «удар» запланирован на время, равное 3-5 годам. 3 сентября 2022 года члены организации соберутся, чтобы решить, что делать с «Дозором» дальше и в каком виде он должен существовать.

• Кто за всё это платит?

Сами участники «Дозора» и жертвователи-меценаты. Бланки, удостоверения, конверты сделаны на личные деньги Семёнова, людям никто не платят. Если они куда-то едут, им никто не оплачивает командировочные. Именно поэтому у нас мало членов. По сути, мы существуем как «Ротари-клуб», где участники дают, а не берут.

Но у нас есть наш маленький мерч и фандрайзинг. В частности через Сеть нам удалось собрать 100 000 на выкуп метрик из частных рук, уже выкуплены 7 уникальных источников из которых 5 переданы в архивы . Кроме того, организация продаёт свои календари (осталось 10 штук).

Организовывать сбор средств под какую-либо задачу в сети с упоминанием «Архивного дозора» могут только члены организации. Сочувствующие этого делать не могут. Более подробно о проектах «Архивного дозора» можно узнать в разделе «Проекты».

• Каково соотношение между «Архивным дозором» и проектом «ГенЭкспо»?

Каково соотношение между «Архивным дозором» и проектом «ГенЭкспо»?

Изначально это было два разных проекта, «Архивный дозор» выступал партнёром фестивалей «ГенЭкспо», которые были своего рода способом генеалогического самообразования во время коронакризиса. «Архивный дозор» туда был привлечён, скорее, для галочки, ровно также, как эмблема «Архивного дозора» вставлялась во все книги, которые председатель МОО Семёнов Виталий издавал с осени 2019 года.

Но в июне 2020 года роль и соотношение «Архивного дозора» и «ГенЭкспо» было переосмыслено, теперь «ГенЭкспо» воспринимается как шоу- и образовательное крыло «Архивного дозора», а «Архивный дозор» как смысловая составляющая «ГенЭкспо». Тогда в «Дозор» были привлечены новые члены — Михаил Шевелёв, управляющий партнёр «Дома семейных традиций «Кристиан», Ирина Бивол, Наталья Сарченко. Стало понятно, что традиционный «конфликтно-письменный» метод действий не всегда выгоден и результативен, у многих «Архивный дозор» воспринимается только с конфликтным способом коммуникации, а это не так. Надо расширять инструментарий.

Сегодня «Архивный дозор» — часть образовательного проекта «ГенЭкспо», а «ГенЭкспо» — образовательная и шоу часть проекта «Архивный дозор»

En/Fr/De/It

The Archive Watch is a Russian NCO founded by historians, genealogists, journalists, lawyers, and others who love Russian archives as well as foreign archives that contain documents related to Russian culture.

Concentrating on post-totalitarian ex-USSR countries, we fight for access, digitalization, preservation, and research of archive heritage in Russia and ex-USSR.

***

Herzlich willkommen in The Archive Watch (of Russia) (Die russische Archivwache) — die einzige Gruppe, in der Sie herausfinden können, was in der Welt der Russischen Archive passiert.

Erfahren Sie, wie wir für die Erhaltung der Archive, für den freien Zugang zu Archivalien und für die Freiheit der Information kämpfen!

Jede Nachricht enthält eine kurze Übersetzung ins Englische.Wir sprechen Deutsch.

***

Bienvenue à  The Archive Watch (of Russia) (Garde d’archives (de la Russie) — le seul groupe où vous pouvez découvrir ce qui se passe dans le monde des Archives russes

Découvrez comment les Russes se battent pour conserver leur patrimoine d’archives et pour la liberté des archives!

Chaque nouvelle a une courte traduction en anglais

Nous parlons français